Краденое счастье
Тамара не находила себе места. Ведь знала, что когда-нибудь ей придётся расплатиться за этот грех. Десять лет прошло, а она никак не могла собрать свою волю в кулак и прийти в храм к исповеди, чтобы покаяться перед Богом.
Так в жизни сложилось, что Тома одна воспитывала дочку. К сожалению, обещания жениться и быть вместе «пока смерть не разлучит нас» дальше постели не зашли. Генка сбежал, как только узнал, что Тома беременна. Ей тяжело пришлось одной. Едва сводила концы с концами. Хорошо, что завод обеспечил жильём. Матери-одиночке выделили комнату в малосемейке, завезли кое-какую мебель. И как только Ирка встала на ножки, Тома вышла на работу. Жизнь свою она сравнивала с белкой в колесе: дом, садик, работа, и снова садик, дом.
Нового молодого слесаря Тома заметила в первый же день, когда вышла после декрета на работу. Сергей сразу стал за ней увиваться, а она была не против. Хотя знала, что тот женат.
— Что ты делаешь? — пытались наставить на путь истиннjй сменщицы. — У него жена-красавица и двое маленьких деток. Зачем тебе женатый? В нашем цеху полно свободных мужиков.
Тома в ответ довольно улыбнулась.
— По мне так, что женатый, что холостой — все одинаковы.
— Дурёха, ты! — не уступали подруги. — Отшивай, пока не поздно! На чужом несчастье своё счастье не построишь…
— Эх, девчонки! — вздохнула Тома. — Хорошо вам рассуждать. А пожили бы вы с моё — в трудностях да одиночестве, то так не говорили бы.
На том нравоучения и закончились.
Только с Сергеем Тома ощутила себя по-настоящему счастливой женщиной. Ведь он любил её. Заботился о ней и дочке. Как мог, помогал и поддерживал. С зарплаты всегда покупал подарки, фрукты, а в другие дни подкармливал домашними припасами. Откуда брались все эти закатки с салом, огурцами, помидорами и разными салатами, да домашняя тушёнка, Тома уже догадывалась. Но не брезговала и не отказывалась. Ведь, какая-никакая, а помощь. Много ли купишь на свою мизерную зарплату? Со временем это настолько уже вошло в привычку, что Тома стала без угрызений совести пользоваться добротой любовника.
— Ой, кажется, у Ирки курточка порвалась, — говорила она, в присутствии Сергея перебирая дочкин гардеробчик. — И сапожки тоже! Что же делать? В садике засмеют…
— А я у вас для чего? — успокаивал Сергей. — Сегодня же купим новые!
Тома любила его только за то, что он всегда держал своё слово. Сказал — сделал. Не было денег — одалживал, но покупал. Только благодаря Сергею у них с Иркой было всё. И причём самое лучшее!
Бывало, что Сергей по несколько дней жил у неё в общежитии, и о своей семье даже не вспоминал. Томе это даже нравилось. Рядом с ним, в его объятиях она была безумно счастлива.
А вскоре Сергей собрал свои вещи, прихватил с собой телевизор и переехал к Тамаре насовсем.
Но от той новости, что они теперь вместе, ни друзья, ни родные не были в восторге. И особенно это не понравилось матери Сергея. Узнав, что сын бросил семью, Нина Степановна тут же приехала.
— Значит, оставил своих родных кровиночек, чтобы воспитывать чужую байстрючку?! — вместо приветствия с порога заявила новоявленная свекровь. — Как ты мог? Бросить своих детей — большой грех…
Сергей смолчал. Потом женщина сверкнула глазами в сторону Томы.
— А ты, подстилка, наверное, решила стать счастливой за чужой счёт? — теперь Нина Степановна переключилась на Тамару. — Так вот знай, что у тех, кто уводит чужих мужей из семьи, счастье бывает коротким. Потому что их счастье — краденое…
Тома виновато опустила голову. Её бросало то в жар, то в холод. А слова, будто током, больно били по душе и телу. Тамара понимала, что мать Сергея была права, но предпринимать что-либо было уже поздно. Они уже слишком привязались друг к другу. И потом Тома многим была обязана Сергею. Если бы не он, пропали бы с Иркой. Нет, она его не отдаст. Ни за что!
Свекровь что-то ещё говорила, но Тома её больше не слушала.
— Можете ругать меня, сколько вам вздумается, — сказала Тамара, собравшись с мыслями. — Но я люблю вашего сына и делить его с бывшей женой и детьми не собираюсь. Нравится вам или нет, но мы теперь вместе. И очень счастливы!
Гостья от злости закусила губы и направилась к двери.
— Так вот, знай, что я никогда не назову тебя невесткой и не приму в своём доме, — сказала свекровь сквозь зубы.
Семейная жизнь долго не ладилась. В какой-то момент Тамара поняла, что не о такой жизни она мечтала. Её всё устраивало лишь тогда, когда они были любовниками. А теперь — одни проблемы. И самая главная из них — нехватка денег. У Сергея из зарплаты высчитывали алименты, поэтому от многого теперь пришлось отказаться. Но кормилец семьи не сдавался, крутился, как мог. После работы и в выходные дни всегда искал подработку. Настоящий скандал разразился тогда, когда Сергей узнал, что Тома принимает противозачаточные таблетки.
— И что такого? — сказала Тома в своё оправдание.—
Здесь надо здраво рассуждать. Мы и так втроём живём в тесной комнатушке, едва сводим концы с концами. Нам сейчас только маленького и не хватает…
Сергей ушёл, громко хлопнув дверью. Пришёл только под утро — выпивший и виноватый. Всё время оправдывался, что он сделает всё, чтобы его любимая ни в чём не нуждалась. И он снова сдержал своё слово. Ездил на заработки, пока не смог купить дом за городом и перевезти её с Иркой.
— Ну, теперь-то здесь хватит места и для пятерых детей! — намекнул Сергей, обнимая жену.
Тома была на седьмом небе от счастья.
А через год у них родился Виталик. И теперь даже свекровь, наконец, приняла Тамару в качестве своей невестки.
И всё бы ничего, но Виталика с рождения стали преследовать несчастья и болезни. Не успевали вылечить ангину, как начинался бронхит. То едва машина не сбила на пешеходном переходе, то ногу сломал на ровном месте. А недавно поехали всей семьёй на море, так он едва не утонул.
У Томы сдавали нервы. Она просто не находила себе места. Отпуская сына в школу или на улицу, уже не знала, чего ожидать в очередной раз.
— В церковь тебе надо, девонька, — посоветовала свекровь. — Там твоё «лекарство» от всех болезней и напастей. Можете мне не верить, но с Виталькой всё это происходит по вашей милости. Слёзы брошенных детей не остаются безнаказанными…
Наспех поправив на голове платок, Тамара несмело шагнула в открытую дверь храма. Запах свечей, святые лики и духовные песнопения благоприятно отозвались в сердце, подталкивая к душевным раскаяниям. Опустившись на колени, женщина прошептала едва слышно:
— Прости меня, Господи, грешную…
