Новая жизнь

Оля стояла посреди улицы и растерянно смотрела по сторонам. В руках она держала небольшую сумку, в которой с легкостью уместилась вся ее жизнь.

Она оглянулась на покосившиеся от старости трехэтажное здание общежития, несколько минут назад ещё служившее ей домом.

— Прощай, — грустно улыбнулась она. — Надеюсь, я больше никогда сюда не вернусь.

Оля забросила сумку на плечо и медленно пошла в сторону остановки. Достала из кармана маленький клочок бумаги, на котором неряшливо был нацарапан номер телефона и адрес ее тети Люды. Несколько минут Оля в нерешительности держала телефон в руках, набирая номер и тут же сбрасывая его. Сделав глубокий вдох, она все же дождалась, пока в трубке послышались гудки.

— Тетя Люда? — на ее лице появилась улыбка. — Это Оля! Оля Решетникова! Ваша племянница.

— Олечка! Ты? Не может быть! Как ты? Как ты узнала мой номер?

— Хорошие люди помогли. Тетя Люда можно я к вам приеду? Мне очень нужна помощь.

— Конечно, приезжай. Диктую адрес.

Оля внимательно выслушала тетю, сверяя ее слова с адресом на бумажке.

«Все верно, — подумала она, — не обманул Слава».

— Буду у вас через полчаса, — она спрятала телефон в карман и села в подошедший автобус.

— Новая жизнь! — шептала она, присев у окошка, — Начинаю все с нуля!

Оля выросла в детском доме. Она никогда не видела ни маму, ни лапу. Они отказались от нее еще в роддоме, узнав, что у дочери врожденный порок сердца. Но по иронии судьбы Оля выросла абсолютно здоровым ребенком, а страшный диагноз врачи сняли еще в три года. Она не знала, сообщили об этом родителям или нет, но они так и не пришли за ней. Единственным человеком, которого она знала за пределами детского дома, была ее тетя Люда.

Будучи маленькой, Оля не понимала, кто эта женщина, но с радостью принимала от нее конфеты и незначительные подарки, которые та приносила с собой. Она приходила редко: от силы пять раз в год. Когда Оля подросла и поняла, что тетя Люда ее кровный родственник, она мечтала, что однажды ее заберут домой. Но этот день так и не настал. А потом тетя и вовсе исчезла. Оля не видела ее десять лет, но каждый день подходила к окну в надежде увидеть знакомый силуэт на узкой дорожке.

Окончив училище, Оля решила разыскать родную тетю, но кроме фамилии и имени больше ничего о ней не знала. Молодой человек ее подруги работал в милиции, и через две недели заветный адрес и телефон был у нее в руках. Она была уверена, что как только тетя услышит ее голос, то сразу же позовет к себе и поможет устроиться в жизни.

Она поправила сумку и открыла дверь подъезда. Старая пятиэтажка еле дышала. Бетонные ступеньки стерлись от прикосновений ног жильцов. Штукатурка лохмотьями висела на стенах, а на потолке были ужасные коричневые разводы. Оля невольно съежилась, когда в нос ударил запах прогнившего от сырости дома.

Остановившись перед нужной дверью, она достала из кармана записку и сверила номер квартиры.

— Вот тебе и новая жизнь, — грустно вздохнула она, разглядывая ветхую дверь, обшитую дерматином.

Оля нажала на звонок.

— Тетя, это я. Оля!

Тетя Люда прикрыла рот ладонью, внимательно изучая взрослую племянницу.

— В жизни бы на улице не узнала! — она громко хлопнула в ладоши. — Проходи, — она пропустила Олю вперед.— Ты с вещами? — с искренним удивлением спросила она.

— Да. Я окончила учебу, и больше мне нельзя было там оставаться. Начинаю новую жизнь.

Улыбка исчезла с лица Люды.

— Так вот о чем ты хотела поговорить, — озадаченно сказала она.

— Тетя, мне больше некуда идти, а ты была так добра ко мне. Ты единственный родной человек, которого я знаю.

— Проходи. — Люда показала рукой на кухню. Маленькая старая кухня не видела ремонта уже лет двадцать. Обои местами отклеились, рисунок на линолеуме стерся. Оле на мгновение показалось, что она снова оказалась на кухне общежития. Она тяжело вздохнула.

— Вот так мы и живем, — Люда развела руками. — На сорока квадратных метрах пять человек.

— Пять? — удивленно спросила Оля.

— Сын с семьей. Будь они неладны, — махнула она РУКОЙ в сторону спальни.

Медный чайник недовольно бурчал на плите. Люда достала из шкафа кружки, и поставила их на стол.

— Все никак не построит себе жилье. А я уже в возрасте и хочу покоя. А тут — целыми днями шум, крики, ругань! Вот зачем мне это все? За что?

Оля начала волноваться. Тетя была ее шансом на самостоятельную жизнь, а теперь она не знала, что делать. Еще не успев задать свой вопрос, она уже знала на него ответ.

— Почему вы не приезжали?

— спросила Оля.

Люда стояла спиной к ней. Она не спешила развернуться и, глядя ей в глаза, дать ответ.

— Я вас очень ждала. Каждый день.

Минута молчания показалась Оле вечностью. Люда, наконец, повернулась.

— Мне муж запретил, — она присела на стул рядом с Олей.

— Он когда узнал, что я бегаю к тебе, да еще и подарки покупаю, просто запретил. Сказал, чтобы я нашими детьми занималась. Я боялась его. Он мог и руку поднять, и денег не дать, вот и послушалась.

— Ясно, — Оля поджала губы. — А я думала, что вы не можете меня найти.

— Я хотела приехать, но так получилось. Уже ничего не вернешь.

— Это точно. Ничего не вернешь, — Оля еле сдерживала слезы, не давая эмоциям вырваться наружу. — А где сейчас ваш муж?

— Умер! — воскликнула она.

— Слава Богу! Знаю, что так нельзя говорить, но жизни он мне не давал!

— Тетя, я хотела попросить у вас помощи, но вижу, что вам не до меня.

— Я знаю, что ты хотела спросить. Я скажу так, — она сложила руки на груди, обдумывая свой ответ. — У себя я тебя поселить не смогу. Но в соседнем доме, у меня есть комната в коммуналке. Я ее обычно сдаю. Но пока она пустует. Так что, если хочешь — заселяйся. Цена небольшая.

Выбора у Оли не было.

— Я согласна, — уверенно ответила она.

— Вот и замечательно! — хлопнула в ладоши Люда.

— Тетя, у меня к вам еще одна просьба, — Оля тяжело вздохнула. — Я хочу узнать, где мои родители.

Люда опустила взгляд.

— Зачем тебе это нужно? — через минуту спросила она. — Столько воды утекло уже.

— Мне это важно. Я хочу задать только один вопрос.

— Почему они оставили тебя? Так ты и сама знаешь ответ. Потому что ты родилась больной.

— Но потом же диагноз сняли. Почему они не забрали меня домой?

— Девочка моя, я не знаю, что тебе сказать.

— Просто дайте мне их адрес или телефон. Я пыталась разыскать их по фа-мидии, но не нашла.

— Я не знаю, где они сейчас. Честное слово. Мы не общались с твоей мамой после того, как она оставила тебя в роддоме. Мне не нужна такая сестра, — сказала Люда. — Я просила ее забрать тебя, когда сняли диагноз. Это был единственный раз, когда я ей позвонила.

— И что она вам ответила?

— Сказала, что это невозможно.

— И все?

— Да. Еще сказала, что это чужой ребенок. Не ее, — Люда сделала глоток чая.

— Не ее ребенок… — повторила Оля. — А чей тогда? Разве так бывает? У любого человека есть родители! А у меня нет? — Она встала из-за стола и подошла к окну. — Дайте мне адрес, я все равно хочу поговорить с ней.

— Я не знаю, где они сейчас. Слышала, что переехали. Адрес она мне не оставила.

— У них есть еще дети? — Олин голос дрожал.

— Да. Дочка. Алеся.

— Алеся, — повторила Оля. — Она здорова?

— Вполне.

— Дайте мне их старый адрес, — Оля подошла к тете.

— Ну, вот зачем тебе это? Ну, придешь ты к ним. И что? Здравствуй, мама, привет, папа! Это я, ваша дочь, от которой вы отказались девятнадцать лет назад?

— Просто дайте мне адрес! — Оля была готова перейти на крик.

Тетя внимательно изучала ее лицо.

— Хорошо. Я дам тебе адрес. Но я тебя предупреждаю сразу: будет больно. Очень больно. Будь готова к этому.

— После всего, что со мной произошло в жизни, я ничего не боюсь, — Оля села на место. — Когда я могу въехать в комнату?

— Вечером. Пойду приберусь там немного, — улыбнулась тетя, вставая из-за стола. — Ты пока оставайся здесь. Пей чай и иди в комнату, посмотри телевизор. До вечера дома никого не будет, — она накинула куртку и вышла из квартиры.

Оля аккуратно переступила через пустые бутылки, валяющиеся посреди коридора. Она в нерешительности смотрела по сторонам: облупившиеся стены, обшарпанный пол, кипы мусора в углу.

— Что это за запах? — она закрыла лицо ладонью.

— Это запах коммуналки, — усмехнулась Люда.

— А это что такое? — Оля показала пальцем на дверь напротив.

— А, совсем забыла сказать! Это твой сосед. Он вроде тихий. Правда, выпивает. На заводе работает. Ты не обращай на него внимания.

— Постараюсь, — Оля поставила сумку на деревянную табуретку. — Тетя, — окликнула она Люду в дверях. — Вы обещали адрес.

—Ты уверена?

— Да. Я уже давно для себя все решила.

Люда нашла помятый листок бумаги и быстро написала на нём адрес.

— Вот, держи. Только потом не говори, что я не предупреждала, — она тяжело вздохнула. — Это их старый адрес. Может тебе удастся узнать, куда они уехали.

— Спасибо. Спасибо вам за все.

Вместо слов прощания, Люда лишь махнула рукой и ушла.

Еще раз, пробежавшись глазами по новому дому, Оля закрыла лицо руками и тихо заплакала.

— Это только на первое время, — успокаивала она себя. — Завтра же пойду искать работу, накоплю денег и сниму квартиру.

Оставив вещи, она вышла из квартиры и направилась в магазин. Купив все необходимое на первое время, вернулась домой.

Разобрав вещи, она легла на кровать и начала рассматривать эскизы, которые рисовала на протяжении последних лет. Оля окончила училище по специальности швея. Шила она очень хорошо, поэтому с первых дней учебы начала зарабатывать себе на хлеб. Заказов было много. Оля едва успела закончить одну работу, как тут же приступала к новому пошиву. Окончив училище с отличием, она планировала устроиться работать в ателье.

Помимо таланта швеи, Оля изумительно рисовала. Она и сама не знала, откуда у нее способности, так как в детском доме урокам изобразительного искусства внимания никто не уделял. Но сколько она себя помнит, она всегда рисовала.

— Моя коллекция, — легкая улыбка заиграла на ее губах.

Она внимательно рассматривала рисунки в блокноте. На каждой странице была нарисована одежда. Платья, комбинезоны, брюки, пальто и шарфы. Изысканный дизайн, необычные модели.

— Когда-нибудь я обязательно сошью свою коллекцию, — Оля отложила папку с рисунками в сторону и выключила свет.

Собеседование длилось недолго. Директор, ознакомившись с Олиным резюме и портфолио ее работ, которое она тщательно собирала несколько лет, взяла ее на работу.

— Приступаете с завтрашнего дня, — она доброжелательно улыбнулась, пожав Оле руку.

— Моя первая официальная работа! — Стоя на крыльце громко рассмеялась Оля, привлекая к себе взгляды прохожих.

Потом достала из кармана записку с адресом родителей, прочитала название знакомой улицы.

Решительным шагом направилась в сторону автобусной остановки.

Панельный девятиэтажный дом стоял возле дороги.

Оля в нерешительности остановилась перед металлической дверью подъезда.

— Разрешите, пожалуйста, — сзади раздался мужской голос.

— Что вы сказали? — Оля от неожиданности вздрогнула.

— Разрешите пройти, — повторил он.

— Конечно, извините, я задумалась. — Оля притворилась, что ищет ключи в сумке.

Мужчина открыл дверь и вопросительно посмотрел на Олю.

— Вы будете заходить?

— Да, да! Я просто не могу найти ключи! — она опустила глаза, стараясь не смотреть на собеседника.

— Вы же не живете в этом подъезде?

— С чего вы это взяли? — растерялась Оля.

— Я живу в этом доме почти тридцать лет и ни разу не видел вас, — на его губах играла еле заметная улыбка.

— Извините… — Оля готова была убежать.

— Вы можете не извиняться,

— мужчина развернулся и пошел вверх по лестнице.

— Подождите, — решилась вдруг Оля. — Может, вы сможете мне помочь.

— Постараюсь, — мужчина остановился на лестничном пролете. — Кстати, меня зовут Даниил.

— Оля, очень приятно познакомиться. — Я ищу своих родителей, они жили в этом доме, но переехали несколько лет назад. Я хочу найти их.

Даниил с интересом посмотрел на собеседницу.

— Они не оставили вам адрес, когда переезжали?

Оля опустила глаза.

— Дело в том, что я их никогда не видела. Они оставили меня сразу после рождения. Я выросла в детском доме, — она боялась поднять полные слез глаза и посмотреть на Даниила. — И теперь хочу найти их, поговорить…

— А как ваша фамилия? — тихим голосом попросил он.

— Решетникова.

— Это были мои соседи. Квартира напротив. Они переехали три года назад, а квартиру продали.

— А может вы знаете, где они сейчас? — с надеждой в голосе спросила Оля.

— Они не оставили нам адрес. Хотя, — он схватился за телефон,

— у мамы должен был остаться их номер! Сейчас я ей позвоню.

Через три минуты Оля держала в руках заветный номер.

— Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарна! Правда, теперь я не знаю, как мне поступить.

— Надо подумать, — серьезным тоном сказал он, — а думается всегда лучше за чашкой чая.

Спустя пять минут они сидели на уютной кухне.

Оля присела рядом с ним.

— Вы уверены, что хотите увидеть этих людей? — спросил Даниил. — Я понимаю ваши чувства, но ведь они вас предали. Боюсь, что, встретившись с ними, вы услышите не то, что хотите услышать.

— Я готова ко всему. Просто хочу увидеть их. Какие они? Мама и папа. Я не иду к ним с целью читать морали или высказывать обиды. Нет! Я лишь хочу увидеть их лица, почувствовать запах их дома… Мне так много хочется у них спросить, но я понимаю, что чужая им. Я никто.

Даниил не сводил с нее глаз.

— Как же горько вам пришлось, — сказал он.

— Я не знаю, что такое родительская любовь, — она пожала плечами. — Потому мне сложно оценить степень моей боли» Ведь потерять то, что ты попробовал на вкус и потерять то, о чем не имеешь представления — две разные вещи.

— Наверное, — неуверенно сказал Даниил.

— Я боюсь, что она не скажет мне адрес, когда узнает, кто ей звонит.

— А она и не узнает. Дайте мне записку с номером..

Оля покорно протянула клочок бумаги.

— Я ей позвоню от своего имени и скажу, что на их старый адрес пришла почта. Спрошу, куда им можно переслать, — он быстро набрал номер.

— Я не знаю, стоит ли…

— Уже поздно, — он махнул рукой, — слышите гудки?

Оля подошла к окну. Внутри ее все сжималось от страха и волнения. Она пыталась представить лицо мамы. Какое оно? А папа? Суровый или добрый?

Кем он работает, ради чего живет? И самый главный вопрос: как часто они думали о ней. Об их дочери. Живой и здоровой. Она тяжело вздохнула и повернулась к Даниилу, который как раз заканчивал разговор.

— А вот и адрес, — он спрятал телефон в карман и хлопнул в ладоши. — Кстати, это не так уже и далеко. На метро две остановки, а на машине от силы пятнадцать минут.

— Спасибо вам огромное, — Оля протянула руку, чтобы взять бумажку с адресом.

— Неужели вы думаете, что после всего, что я узнал, я отпущу вас одну? Ну, уж нет. Мы поедем туда вместе.

Оля хотела что-то сказать, но Даниил прервал ее.

— Отказов не принимаю.

Машина остановилась возле нового красивого дома. Оля не сдвинулась с места. От волнения ей стало тяжело дышать, а руки предательски дрожали, выдавая ее страх.

— Не волнуйся, — сказал Даниил, наблюдая за ней. В дороге они незаметно перешли на «ты». — Ты никому ничего не должна.

— Я знаю.

— Хочешь, мы прямо сейчас уедем отсюда. И ты выбросишь эту идею из головы?

Оля обдумывала его слова.

— Я ждала этого дня девятнадцать лет. Ты даже не представляешь, как я его ждала. Последние десять лет я засыпала и просыпалась лишь с одной мыслью. Мыслью о родителях, — она покачала головой. — Нет. Я не могу отступить. Иначе, я буду всю жизнь жалеть о том, что не сделала.

— Тогда тебе следует поспешить, — Даниил показал рукой на улицу. — Это твоя мама.

Оля вздрогнула. Она прильнула к стеклу, разглядывая женщину в бежевом пальто.

— Это моя мама? — возбужденно спросила она.

— Да. Это Екатерина Петровна.

— Что мне делать? — Оля растерянно смотрела на него.

— Наверное, идти.

Оля открыла дверь и выбежала на улицу. Перепрыгивая через лужи и сопротивляясь ветру, она бежала за женщиной, которая уже заходила в подъезд. Оля набегу ухватилась за дверь, которая чуть не захлопнулась перед ее носом. Она решительно вошла в подъезд. Женщина стояла возле лифта.

— Мне нужно с вами поговорить, — стараясь восстановить дыхание после быстрого бега, сказала Оля.

Женщина удивленно посмотрела на Олю, демонстративно приподняв одну бровь.

— Со мной? — спросила она.

— Да. Именно с вами, — в тусклом свете лестничной площадки Оля старательно разглядывала лицо мамы. Она мысленно улыбнулась, отметив про себя, какая она красивая и как она похожа на нее.

— Я слушаю вас, — она повернулась к Оле, окинув ее снисходительным взглядом.

Оля несколько секунд молча смотрела на маму, стараясь выбрать из урагана мыслей, проносившихся в ее голове, нужные слова.

— Девушка, если вы хотите помолчать, то у меня нет на это времени, — она снова нажала

кнопку лифта.

— Мама, подожди! — крикнула Оля.

— Что вы сказали?

— Мама, это я — Оля. Твоя Оля, которую ты оставила в роддоме.

Лицо женщины стало мертвенно-бледным. Она молча разглядывала Олю. В ее глазах читался ужас и страх, недоверие и испуг.

— Девушка, вы в своем уме? — выдавила она.

— Мама, я просто пришла увидеть тебя… — из ее глаз потоком лились слезы.

— Я не знаю, что тебе сказать. Честное слово, не знаю.

— Может, ты пригласишь меня к себе, и мы немного поговорим? — Олин голос дрожал.

Екатерина Петровна задумалась, перед тем как ответить.

— Это не совсем удобно. Понимаешь, дома Алеся… Это…

— Моя сестра, — закончила фразу Оля.

— Я не знаю, как ей объяснить все.

— Она не знает о моем существовании? — в голосе Оли появилась обида и горечь. — Вы не рассказали ей?

— Оля, — жестко сказала Екатерина Петровна. — Я не знаю, стоит ли ей вообще знать о твоем существовании. Это было очень давно. Я не знаю, как она к этому отнесется.

— Зато я знаю. И ты знаешь. Поэтому и не хочешь говорить ей правду.

— Что ты сейчас хочешь от меня услышать? Слова сожаления? Раскаяния? Да, я совершила ошибку. Но это мой крест, и я несу его всю жизнь! Ты знаешь, как мне тяжело было?

— Тебе? — сорвалась на крик Оля. — Тебе было тяжело? А ты хоть раз подумала, как мне тяжело? Одной! Без семьи! В детском доме! Ты ни разу не дала о себе знать. Тебе было все равно!

— Да! Я виновата! — закричала в ответ Екатерина Петровна. — Но назад уже ничего не вернешь! Тогда я испугалась и дала слабину! А потом, когда узнала от Люды, что диагноз сняли, просто побоялась забрать тебя. Ведь, по сути, ты была чужим ребенком!

— Чужим? — Оля закрыла лицо руками. — Как я могу быть чужим? Ведь ты же носила меня под сердцем, а по моим венам течет ваша с папой кровь!

Екатерина Петровна молча смотрела на дочь. Это был уставший взгляд. В ее глазах не было никаких эмоций. Ни радости, ни раскаяния.

— Извини, что отвлекла. Больше ты меня не увидишь, — Оля развернулась и пошла к двери.

— Подожди! — окликнула ее Екатерина Петровна. — Давай, встретимся где-нибудь в городе и поговорим.

Но Оля молча вышла из подъезда.

Даниил все это время ждал ее на улице.

— Ну, как ты? — ласково спросил он, когда Оля устало, опустилась на сидение.

Читать еще: Наверное они счастливы

— Как я и думала, — она вытерла слезы, которые стекали по ее щекам. —

Она даже не пригласила меня к себе. Побоялась, что ее дочь все узнает.

— Ясно.

— Поехали домой, — улыбнулась сквозь слезы Оля. — Нужно жить дальше. Уже ничего не исправить. Я хотя бы попыталась что-то сделать.

У тебя сегодня был тяжелый день. Я не хочу, чтобы он закончился на такой грустной ноте.

Можно я приглашу тебя поужинать, ну, или хотя бы выпить вкусного кофе с пирожным?

— Спасибо тебе за все. Ты мне очень помог. Я отвлекла тебя от дел.

— Я был рад тебе помочь. Так как насчет ужина?

Оля посмотрела на него.

— Хорошо. Давай поужинаем вместе.

Дни бежали один за другим. Оля целыми днями работала в ателье, а вечерами, спрятавшись в своей комнате, рисовала эскизы одежды. Прошел месяц после ее разговора с мамой. Мысленно она часто возвращалась к моменту их встречи, прокручивая диалоги, слова, вспоминая ее лицо и мимику. Она винила себя, что так мало поговорила с ней; ругала себя за эмоциональность.

В этот вечер она легла рано, но уснуть никак не могла. Лицо мамы снова стояло перед глазами. Из воспоминаний ее вырвал звонок. Оля набросила халат и вышла из комнаты. Пьяный сосед уснул прямо в коридоре. Оля аккуратно обошла его и открыла дверь. На пороге стояла тетя Люда.

— Что-то случилось? — Оля взволнованно посмотрела на позднюю гостью.

— Как сказать, — ответила она, заходя в квартиру. — Нужно поговорить.

— Проходите, — Оля отошла в сторону, пропуская тетю вперед.

Люда села на старую табуретку в углу комнаты.

— Этот все пьет? — кивнула она в сторону соседа. — Не достает тебя? А то я на него быстро милицию вызову.

— Пьет, но не шумит. Просто почти каждый день засыпает в коридоре. Что случилось, тетя?

— В общем, так. Звонила твоя мать и спрашивала, знаю ли я, где тебя найти.

— А вы что?

— Я сказала — знаю, но без твоего разрешения адрес им не дам. Ты все-таки встречалась с ней?

— Да. Месяц назад.

— Судя по всему, встреча прошла неудачно. Ладно, не буду лезть в душу. Захочешь, потом сама расскажешь.

— Да, собственно, нечего рассказывать. Она не сказала, что хочет от меня?

— Поговорить она хочет с тобой. Почти двадцать лет не хотела, а тут захотела, — фыркнула тетя Люда.

— И что мне делать?

— Решать только тебе.

Оля устало опустилась на кровать.

— Не думала, что это так тяжело.

Люда встала со стула и направилась к дверям.

— В общем, ты подумай и дай мне знать. Пока ты не скажешь «да», я буду молчать, — она закрыла дверь и вышла из комнаты. Проходя мимо спящего соседа, пнула его ногой, но он не отреагировал.

Люда махнула рукой и ушла.

Оля, не двигаясь, сидела на кровати, обдумывая слова тети. В дверь снова позвонили.

«Наверное, тетя забыла что-то сказать», — подумала она и открыла дверь, не глядя в глазок.

— Привет, извини, что поздно, — на пороге стоял Даниил.

— А ты как тут оказался? — Оля растерянно смотрела на него.

— Оля, я просто хотел узнать, как ты. Ты не поднимаешь трубку, вот я и решил приехать. Но если ты хочешь, я уйду.

— Просто сейчас столько навалилось, — Оля прикрыла дверь, чтобы Даниил не смог увидеть в каких условиях она живет.

В эту секунду сзади послышался голос соседа. Он невнятно бубнил, пытаясь подняться с пола, но каждая его попытка заканчивалась падением.

— Извини, — Даниил удивленно посмотрел на Олю, — у тебя кто-то в гостях? Тогда я, наверное, пойду.

Оля тяжело вздохнула:

— Подожди! Это мой сосед. Он все время пьет, вот и заснул в коридоре.

Даниил улыбнулся.

— Может, ему нужна помощь?

— Ну, если у тебя получится затащить его в комнату, буду очень благодарна, — она открыла дверь и остановилась, не решаясь войти. — Даня, я не хотела, чтобы ты видел, где я живу. Это ужасные условия, но скоро я перееду. Мне просто некуда было идти.

— Меня ты ничем не испугаешь, — он пропустил ее вперед, заходя следом.

Оля протянула ему кружку горячего чая. Даниил сидел на стуле напротив кровати и, не сводя глаз, смотрел на Олю.

— Я все время думал о тебе. О твоей жизни. О том, какая ты.

— И какая?

— Ты другая. С другой планеты. Ты смотришь на жизнь под другим углом, — он наклонил голову набок, как будто пытался посмотреть на мир ее глазами.

— Мне просто не повезло. Но я чувствую, что впереди меня ждет что-то хорошее.

— Ты это заслужила, — улыбнулся он. — Оля, позволь мне видеться с тобой, помогать тебе, просто быть рядом. Я искренне этого хочу.

Оля смущенно смотрела на него.

— Зачем я тебе? — она развела руки в стороны. — Я никто. У меня нет ни дома, ни семьи, ни хорошего образования…

— Это неважно. Даже не думай об этом. Просто позволь.

— Хорошо, — спустя минуту ответила она. — Я тебе верю. Не могу объяснить почему, но это так.

Даниил встал с места и опустился перед ней на колени. Взяв ее руку, он поцеловал ладонь и прижал к своей щеке.

— Ты какая-то родная… Своя… — он прикрыл глаза, продолжая сжимать ее хрупкую ладошку в своих руках.

— Оля, это твои рисунки? — спросила Елена Викторовна.

Оля только что вошла в кабинет начальника ателье, поэтому не сразу поняла, о чем ее спрашивают. В руках Елена Викторовна держала папку с ее эскизами.

— Откуда она у вас? Я думала, что потеряла ее! Спасибо, что нашли!

— Ты просто оставила ее в коридоре на подоконнике.

— Точно!

— Но я тебя вызвала не для этого, — Елена Викторовна встала из-за стола и подошла к окну. Стук каблуков разрушил уютную тишину кабинета. — То, что я увидела — невероятно красиво. Очень талантливо. Я бы даже сказала, самобытно.

— Спасибо, — тихо ответила Оля, заливаясь краской.

— Прости, но я без твоего разрешения показала эти рисунки знакомому дизайнеру, и он хочет поработать с тобой над этой коллекцией.

Оля растерянно смотрела на Елену Викторовну. Ее переполняли эмоции радости и страха.

— Я не принимаю отрицательного ответа, — она подошла к Оле и посмотрела ей в глаза. — Ты просто обязана согласиться. Это твои ворота в будущее, — она развернулась и проследовала на место. Удобно устроившись в кожаном кресле, она продолжила:

— Я сразу поняла, что ты не просто швея. Ты не просто строчишь одежду, ты сама того не замечая, даешь вещам новую жизнь. А это, моя девочка, называется талант.

— А как же работа здесь?

— Не переживай, — она махнула рукой. — Увольнять я тебя не буду. Поработаешь на два фронта. Вот тебе визитка дизайнера, — она протянула Оле глянцевую карточку. — Не затягивай со звонком ему, — она жестом показала, что Оля свободна и может идти.

Оказавшись на коридоре, Оля достала телефон и набрала номер, еще сама и не подозревая, что этот звонок даст ей возможность начать новую жизнь.

Уже три месяца Оля вставала в пять утра, а ложилась не раньше часа-двух ночи. Работы было столько, что она не успевала даже пообедать. Но, несмотря на все сложности, она все равно была счастлива. Даниил помогал ей как мог. Редкие свободные минуты они проводили вместе.

Все эти месяцы Оля думала о маме и папе. О том звонке тете Люде. Она так и не приняла решение, видеться ей с мамой или нет. Головой она понимала, что это не приведет ни к чему хорошему, но сердце подсказывало ей совершенно другое.

Закончив работу чуть пораньше, Оля решила набрать Даню и немного погулять по городу. Выйдя на улицу, она вдохнула теплый вечерний июльский воздух и улыбнулась. Потянувшись за телефоном, она не заметила, как к ней подошла женщина.

— Оля, можно с тобой поговорить?

Обернувшись, Оля увидела маму. Она была другая. Ни такая, как при их первой встрече. В глазах не было равнодушия, наоборот, они были наполнены волнением и страхом.

— Конечно, — спокойно ответила она, стараясь не выдать свои эмоции.

— Я все рассказала Алесе про тебя. И мужу, то есть твоему папе. Они здесь, ждут нас в машине.

— Я никуда не пойду, — резко ответила Оля.

— Я тебя очень прошу, — она расплакалась. — Я не знаю, почему я так поступила. Я ненавижу себя за это! — сквозь рыдания говорила она. — Я знаю, что ты никогда не простишь меня, но я хотя бы попытаюсь извиниться.

Оля, прикусила губу, не давая слезам вырваться наружу.

— Я тебя умоляю, прости меня, — Екатерина Петровна опустилась перед ней на колени. — Это я во всем виновата. Твой папа говорил мне, чтобы я так не поступала, но моя мама надавила на меня. Сказала, что с больным ребенком не будет нам жизни. И я послушала ее. А потом не забрала тебе лишь потому, что не знала, как я буду смотреть тебе в глаза, после того, что сделала с нашей семьей. Прости меня, доченька!

Оля взяла ее за руку, помогая ей встать с земли. Екатерина Петровна худыми пальцами вцепилась ей в руки.

— Не уходи, прошу тебя!

В это время к ним подошли Алеся и Виктор Владимирович, ее папа. Алеся не выдержала первая и, подбежав к сестре, крепко обняла ее.

— Прости, маму с папой, — прошептала она сквозь слезы.

— Дай им хотя бы шанс все исправить.

Оля крепко сжала в объятиях сестру. Ее сердце разрывалось на части. Только на этот раз причиной тому была не боль, а счастье. Она судорожно перебирала в голове мысли: как поступить? Что делать? Поверить им или пойти своей дорогой? Закрыв глаза, она прислушалась к своему сердцу.

— Доченька, поехали домой?

— приятный, ласковый мужской голос прозвучал рядом.

Оля посмотрела на папу.

«Какой же он красивый», — подумала она.

Не говоря ни слова, она взяла сестру и отца за руки и пошла к машине. Екатерина Петровна осталась стоять на месте. Уже возле машины Оля обернулась:

— Мама, поехали домой, — она улыбалась. — Пора начинать новую жизнь.